Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На аэродроме место привычного бетона, лежали дырчатые металлические полосы, доставшиеся нам ещё по ленд-лизу. До этого такие полосы я видел только на заброшенных с войны полевых аэродромах, а тут – нормальный, постояннодействующий! Взлётно-посадочная полоса здесь больше походила на стиральную доску. Как на ней самолёты ещё шасси не переломали? Хотя сами самолёты были новые. По стратегическим планам наш полк должен был первым принять на себя удар со стороны Японии.
Жилой городок располагался чуть дальше, вглубь острова, среди сопок, и назывался «Уши-городок», от японского «ушинаварета» – потерянный. Если даже у япошек, которые сами на краю света живут, он потерянным считался, что ж тогда для нас? Жизнь на острове оказалась тяжёлая и суровая. На острове аж двадцать вулканов, из них девять – действующие! На севере острова тайга, на юге непролазные бамбуковые джунгли. Много обрывов, ручьёв и водопадов. Есть красивейшие места – один водопад «Девичьи косы» чего стоит! С океана дует промозглый ветер, часто штормит, тайфуны, с октября по март землетрясения и цунами, а когда шторма нет, то остров обволакивает густой, как молоко, туман. Зимой не очень холодно, но за ночь может навалить столько снега, что утром из домов вылезают через крышу. Без шуток, реально по три метра снега за ночь! Сырость и влажность, океан холодный, не покупаешься. С другой стороны острова Охотское море, оно вроде как тёплым считается, но по мне такое же холодное.
Бытовые условия тоже были ужасные, несколько старых бараков, внутри разделённых фанерными перегородками на множество мелких комнатушек, отопление печное, туалет во дворе. В бараке, вдоль длинного коридора, который назывался «взлётка», на верёвках сушилась одежда и белье, включая женское. Баня – одна на всех, и для солдат, и для семей офицеров. Парикмахер – жена одного сверхсрочника – Маша. Да… Вальке это точно не понравится. Хотя, что жаловаться – тогда в таких условиях жило полстраны. В некоторых гарнизонах было ещё хуже: казарму просто перегораживали простынями!
Но прослужив там три года, я полюбил этот край. Бывало, залезешь на сопку и смотришь на океан. Тишина, покой… Вслушиваешься в ветер, как будто на планере летишь. Красота, умиротворение в душе… Можно часами сидеть и смотреть. Главное, чтобы медведи, которых тут множество, не решили, что ты ждёшь их на ужин. А какие там люди! Такого дружного и душевного коллектива я больше никогда нигде не встречал.
*****
Прямо в день прибытия на остров я получил комнату в бараке и стал готовиться к приезду Вали. Ну, комната – это сильно сказано – скорее это был пенал два на три с половиной метра. Через стены было слышно все, что делают соседи. Как у Ильфа и Петрова в общаге имени Бертольда Брехта, только в той преимущественно целовались, а у нас делали детей, притом массово и каждую ночь! Бывало и днём, это уж как полёты спланируют.
Я меблировался, насколько это возможно. Нашёл две старых солдатских тумбочки и стол. Вместо армейских кроватей, я из старой бомботары (круглые ящики от бомб) сколотил двуспальную деревянную кровать. Скрипучие панцирные кровати совсем не способствуют укреплению семейных отношений и продолжению рода. Кстати, у меня очень даже прилично получилось – настоящая военная кровать, цвета хаки. Потом многие такие кровати сделали.
Письма Вале я писал часто, звал её к себе и всячески расхваливал красоты курильской природы. Но Валю красоты мало волновали, её больше интересовало житьë-бытьë. Я как мог, уклонялся от прямого ответа и снова плёл сказки про природу. В конце концов, она заставила меня в деталях описать всю местную жизнь, но я проявил чудеса дипломатии и ничего толком не сказал. Наш старый барак я обозвал старинным зданием, пенал – скромной, но уютной комнатой, тайфуны и ураганы – лёгким вечерним бризом… И все в таком духе. Валя очень сомневалась в правдивости моих рассказов и задавала ещё больше вопросов, чисто по-женски пытаясь поймать меня на несоответствиях. Я даже пару раз попадался! После этого пришлось писать ещё более неконкретно. Тогда я ещë очень любил её и сильно тосковал. Мне хотелось, чтобы Валя поскорее приехала ко мне, и мы вместе заживём счастливой семьёй. Родим детей, заведём хозяйство. Эх, мечты, мечты…
Валя, как дочь большого генерала, прилетела из Москвы на Курилы напрямую военным бортом, чем вызвала немалый переполох в гарнизоне. Командир нашего полка как узнал, что к нам летит из Москвы «главкомовский» борт, побросал все дела и помчался лично встречать самолёт на аэродроме. Он ожидал увидеть высокую московскую комиссию в составе толстых генералов в папахах, и был очень удивлён, когда с трапа сошла только одна Валька!
Пока мы шли к нашему бараку, Валька не проронила ни слова, только с ужасом оглядывались по сторонам. Особенно её поразили курящиеся вдоль всего острова вулканы. А когда увидела комнату, села на кровать и зарыдала. Потом бессильно повалилась на постель и заснула. Мне так стало еë жаль, Валю выхватили из тёплого уюта московской квартиры и бросили на холодный и нелюдимый край земли. Да тут кроме поросших тайгой сопок вообще ничего нет! Совсем! Тут даже выйти некуда. Ещё она привезла сюда платьев аж два огромных чемодана «гросс Германия». Кому она все свои наряды показывать будет? Чайкам? Или медведям? А с другой стороны, я был очень рад и счастлив, что Валя со мной. Мне казалось, что вместе мы победим любые трудности, сложности и проблемы. Что наша любовь поможет нам во всем. Любящие сердца бьются в унисон…
1.5 Стерва
Наутро началась наша семейная жизнь. Я встал пораньше и тихо, чтобы не разбудить Валю, приготовил завтрак и заварил чай на местных душистых травах. Но все это зря. Валя спала до обеда, сказалась разница с Москвой в 9 часов, а когда проснулась, была нервной и раздражённой. Я быстро приготовил завтрак заново, но Валя есть отказалась, пригубила только чай, обозвала его «бурдой», и пить больше не стала. Недоброе начало. Чтобы как-то разрядить обстановку, я присел рядом и попытался еë обнять. Но Валя, истерично взвизгнув, отскочила от меня как ужаленная!
– Не прикасайся ко мне!
Потом упала лицом в подушку и громко зарыдала. Вот это да! Что это с ней? Конечно, характер у неё не самый простой, но истеричкой она никогда не была. Ладно, подожду. Местные предупреждали, что многие молодые жены, приехав сюда и увидев здешнюю жизнь, впадали в ступор или в истерику. А потом ничего, привыкали.
На следующее утро я пошёл на полёты и вернулся только к вечеру. Растрёпанная Валя сидела на разбросанной постели и невидящим взглядом смотрела в угол.
– Привет, любимая! – как можно веселее сказал я, – как спалось? – присел с ней рядом и обнял за плечи.
Валя даже не посмотрела на меня. Какими-то судорожными движениями она скинула мои руки и снова уставилась в угол. Так и просидела до вечера. Я приготовил ужин, но есть она снова отказалась. Я уже стал волноваться, она третий день ничего не ест!
– Валюша, милая, поешь хоть чуть-чуть. Давай я тебя с ложечки покормлю.
Я стал смеяться и изображать из себя маму, которая хочет накормить капризного ребёнка. Но мой «ребёнок» только нервно поджимал губы и отворачивал голову. Я продолжал веселиться и говорил:
– Открой, милая, ротик, ням-ням, как вкусно.
Валя никак не реагировала. Я оставил эту пустую затею, взял её за плечи, хорошенько встряхнул и серьёзно спросил:
– Что ты будешь есть?
Она перевела взгляд на меня, в глазах у неё была такая злоба, что у меня пробежали мурашки по коже.
– Я хочу какао, – раздельно произнесла она.
Ну, хоть что-то. Правда, где его в такой глуши взять? Пойду, схожу в лётную столовую, там бывают запасливые поварихи и официантки. В столовой женщины отнеслись к моей проблеме с пониманием и дали мне немного какао и кофе с цикорием. Потом наперебой стали меня успокаивать и вспоминать, как сами плакали горючими слезами, когда впервые попали сюда.
Когда я вернулся, Валя уже лежала и, похоже, спала. Я быстро привёл себя в порядок, лёг рядом и обнял её. Валя тихо заплакала. Мне снова стало её жалко, я прижался поближе, стал гладить и ласкать. Обычно это ей нравилось, а сейчас она не обращала на это внимание. Так и заснул. Наутро мне нужно было вставать рано – заступал в наряд на сутки.
Наряд был спокойный и в обед я отпросился сходить домой, проведать жену. Вовремя пришёл! Валя сидела на своём чемодане прямо перед входом в барак! Всегда уделявшая своей внешности повышенное внимание, сейчас она выглядела ужасно: нечёсаные волосы кое-как собраны в пучок, под глазами синяки, щеки впали, на губах нервная дрожь. Сама бледная как полотно. И квадратные, полные ужаса глаза. Увидев меня, она истерично закричала:
– Ты не представляешь, что здесь было! – и, не дожидаясь моего ответа, как завопит, – Землетрясение! Немедленно отвези меня домой! Я всего здесь боюсь и все ненавижу! Ты обманул меня! Притащил в эту дыру, где только ссыльным каторжанам место! Будьте прокляты эти Курилы!
- Ночью небо фиолетовое - Тай Снег - Русская современная проза
- Выживальщик. На островах - Константин Воронин - Русская современная проза
- Темная вода (сборник) - Дмитрий Щёлоков - Русская современная проза
- Досье поэта-рецидивиста - Константин Корсар - Русская современная проза
- Пляски на стенах - Артем Антохи - Русская современная проза
- Гимны забытых созданий - Вета Янева - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Чужая война. История сбитого самолёта - Игорь Евтишенков - Русская современная проза
- Дорога к счастью (сборник) - Полина Ребенина - Русская современная проза